Russian English

Между тюрьмой и эмиграцией

Зоя Светова

Последняя запись в сети Facebook, сделанная режиссером Кириллом Серебренниковым перед ночным задержанием в гостинице Санкт-Петербурга, оказалась пророческой.

Он перепостил запись из «Живого Журнала» Василия Еремина «Крупнейшие ученые, уничтоженные при Сталине» и написал: «Чтобы не забывать».

Его задержали ночью и доставили в СК в Москву. Он не стал давать показания без адвоката, который оказался в командировке. Очевидно, следователи о командировке адвоката знали, и все было заранее продумано. Теперь ждут адвоката, чтобы проводить следственные действия, ехать в суд для избрания меры пресечения. Ощущение от всего этого только одно: бешеная собака вцепилась в новую жертву и зубы ни за что не разожмет.

Друзья, коллеги, наблюдатели спрашивают друг друга в соцсетях: «Почему он не уехал?»

Ведь после недельной давности новости о том, что бухгалтер «Седьмой студии» Нина Масляева дала показания, что «Седьмая студия» была создана для «обналичивания денежных средств, выделенных из бюджета», стало понятно, что Серебренников неизбежно перейдет из статуса свидетеля в обвиняемые.

То упорство, с которым следователи прессовали Алексея Малобродского, требуя от него показаний на Серебренникова, устраивая допросы в наручниках, доводя его многочасовыми «беседами» до сердечных приступов, фальсифицируя материалы дела — все это говорило о том, что поставлена задача собрать как можно больше показаний на Серебренникова, причем любыми способами. И они задачу выполнили. Показания получили от бухгалтеров.

А Серебренников продолжал ездить со съемок в Питере на допросы в Москву и эмигрировать из России не собирался. Почему? У него были могущественные покровители, которые считали, что до задержания и ареста дело не дойдет? Не хотел уезжать, самим фактом бегства признав свою вину, бросив театр, оставив в заложниках Алексея Малобродского?

В свое время так же поступил Михаил Ходорковский, хотя и в его случае было понятно, что он сильно рискует.

Пока никто не смог назвать инициаторов «театрального дела». И мы до сих пор доподлинно не знаем, что явилось причиной преследования Кирилла Серебренникова. Чья-то личная месть, желание так называемых «силовиков» окончательно запугать тех, кто еще не запуган, и, как написала литературный критик Анна Наринская в Facebook, — «это ответ тем из нас, кто лелеет просветительские идеи и ратует за устройство своей „идеальной“ России в одном небольшом месте — в театре, в больнице, в музее, в школе. Нет, припухните, как мыши в норе, говорят нам — не надо, чтоб было хорошо и вдохновляюще. Надо чтоб было как всегда».

Или, все-таки, инициатором и идейным вдохновителем этого дела был министр Владимир Мединский, который, как говорят, не любит Кирилла Серебренникова?

Считается, что министр культуры слабоват, чтобы управлять целым СК, а именно — Александром Бастрыкиным. Но ведь у него хватило силенок после вполне позорного для него «дела реставраторов» и скандала с диссертацией остаться на своем посту. Значит, не так уж слабоват?

Может, он хочет продолжить руководить культурой и после президентских выборов? Вот и нашел союзников в ФСБ и РПЦ, которые и проллобировали «театральное дело»?

В этой истории удивительным образом сплелось все: экономика, политика, идеология. Финансовые нарушения могли быть у «Седьмой студии» так же, как и в любом другом театре. Но почему выбрали именно «Седьмую студию»? И почему именно сейчас, ведь финансовые проверки начались еще два года назад?

Так же, как в свое время говорили о «деле ЮКОСа»: нарушения у всех, но почему выбрали именно Ходорковского?

Да, понятно, масштаб дела не тот.

Но эффект от возможного ареста Серебренникова для людей театра и вообще людей культуры будет не меньшим, чем от ареста президента ЮКОСа.

Теперь понятно, что и «Гоголь-Центр» у Серебренникова отнимут. Ведь не будет же он им руководить из СИЗО или из-под домашнего ареста.

«А как же Путин?» — спрашивают «пикейные жилеты». А что Путин? Ему дали посмотреть признания бухгалтеров, — так же, как в свое время ему показали выбитые под пытками показания против другого режиссера — Олега Сенцова.

Так что Путин, как всегда, — в «белом»: он же хотел, как лучше. Но теперь, если его спросят, он ответит, что «надо дождаться суда».

Что же дальше? Все будет зависеть от той самой российской интеллигенции, культурного сообщества, которому брошен вызов.

На носу выборы, и те, кто еще вчера писал письма в защиту Серебренникова, и кому Путин вроде бы обещал поддержку, завтра сами окажутся перед выбором: становиться ли им доверенными лицами Путина на президентских выборах, или отказаться.

Надеюсь, что Серебренникова в тюрьму, все-таки, не посадят. Возьмут под домашний арест. И тогда деятели культуры начнут говорить, что «суд разберется». И вроде бы не все так страшно — главное, что не в тюрьму. А тогда можно и Путину присягнуть.

И все таки: неужели эта горстка людей, эти самые «силовики» могущественней всех нас, таких смелых в социальных сетях, таких умных и талантливых? И нам нечего им противопоставить?

А диктуют они нам этот пресловутый «общественный договор» и выбор опять только один: между тюрьмой и эмиграцией.

Значит, опять утремся?

Зоя Светова, журналист, правозащитник, лауреат премии Московской Хельсинкской Группы в области защиты прав человека

Источник: Открытая Россия, 22.08.2017

Страна: