"Надо что-то делать с Интерполом". О задержании Муратбека Кетебаева испанской полицией

В деле Муратбека Кетебаева, задержанного в Мадриде, есть явная юридическая нестыковка, уверен председатель совета Казахстанского международного бюро по правам человека и соблюдению законности Евгений Жовтис. По его мнению, арест общественного деятеля, имеющего статус политического беженца в Европе, это громкий сигнал европейской общественности.

Напомним, что президент фонда «Гражданская активность», известный казахстанский оппозиционный деятель и экономист Муратбек Кетебаев был задержан 27 декабря испанской полицией по поданному Казахстаном запросу  в Интерпол. Суд санкционировал его арест до момента, когда состоится разбирательство по существу этого дела. Причем суд вынес такое решение, несмотря на наличие у Кетебаева статуса политического беженца в одной из стран ЕС — Польше и полученного на его основе так называемого женевского паспорта, дающему ему право ездить в страны Шенгена без виз.

Эта ситуация шокировала многих неравнодущных граждан. Как такое могло случиться в европейской стране? С таким вопросом «Республика» обратилась к известному казахстанскому правозащитнику Евгению Жовтису.

- Евгений Александрович, первой реакцией на сообщение о том, что в Мадриде был задержан Муратбек Кетебаев, был шок, ибо, как известно, у него есть статус политического беженца, полученный им в стране ЕС. Почему же в другой стране Европейского союза его задержали?

- Евросоюз это не единое государство. Несмотря на наличие неких общих институтов вроде Европейского суда по правам человека или неких общих соглашений вроде Европейской конвенции по правам человека и Европейской конвенции по выдаче и экстрадиции, у каждой страны есть свои правила.

Кроме того, Интерпол в этом смысле действует очень интересно. Когда ему поступает запрос на какое-то лицо, то этот запрос проходит по всем странам, которые являются членами Интерпола. Всеобщая отмена этого запроса происходит только по инициативе страны, которая этот запрос инициировала. Однако он может быть частично отменен, например, в той стране, где этот запрос был уже рассмотрен и признан необоснованным.

- Как это происходит на практике?

- Например, если человек получил убежище в одной из стран Евросоюза, то в ее листе Интерпола запрос на его выдачу или арест не будет действовать. Но в других он может оставаться в силе до того момента, пока и эти страны не отменят этот запрос в связи с решениями собственных судебных или административных органов. Или пока страна, которая этот запрос направила в Интерпол, его не отзовет.

- То есть пока запрос Казахстана на арест Муратбека Кетебаева из своего листа убрала только Польша? Но как же он ездил в тот же Мадрид совсем недавно? Повезло тогда и не повезло сейчас?

- Возможно. В этот раз, думаю, испанские правоохранительные органы просто действовали в жесткой бюрократической манере. Они имеют запрос от Интерпола, они по этому запросу  установили, когда Муратбек прошел регистрацию в отеле, и среагировали. Дальше среагировала судебная система, где судья не решал вопрос об экстрадиции  - он только выбирал меру пресечения. То есть  решил арестовать, не вдаваясь в подробности. Жестко — да, но это в духе европейской бюрократии. Я вижу проблему тут в другом.

- В чем же?

- Муратбек Кетебаев имеет женевский паспорт, то есть паспорт политического беженца, полученный в одной из стран Евросоюза, который дает ему право совершенно свободно перемещаться по всей территории Евросоюза. Но его задержали. Произошла явная юридическая нестыковка. С одной стороны, он имеет право перемещаться, а с другой — он может быть задержан в любой стране ЕС, потому что не снят этот самый запрос после его рассмотрения в Польше, или Интерпол не снял запрос для стран Евросоюза.

Ситуация очень неприятная еще и потому, что в Европе находится большое количество беженцев, в том числе и по политическим мотивам. Особенно из стран постсоветского пространства — Узбекистана, Туркменистана, Таджикистана, России, Белоруссии. И основания, по которым против них возбуждены уголовные дела в их странах, конечно же, де-юрене политические (чаще это обвинения в экономических преступлениях, экстремизме и терроризме — Республика.). И если Интерпол будет продолжать вносить в базу данные запросы на аресты достаточно формально, то и дальше будут случаться такие вот явные юридические нестыковки.

— А были вообще еще такого рода прецеденты?

- Были. С тем же самым Муратбеком Кетебаевым в Польше, с Ириной Петрушовой — в Польше и Португалии, задержание Кажегельдина, таджикских и украинских политиков... То есть  таких моментов достаточное множество.

Проблема сейчас в другом. Как дальше будет реагировать система? Насколько, если так можно сказать, быстро восстановится справедливость? Понятно, что никаких оснований для экстрадиции человека, который имеет политические убежище в одной из стран Европейского Союза, нет. Но пока это будет решено, может пройти немало времени.

- То есть Вы думаете, что суд не выдаст в Казахстан Муратбека Кетебаева?

- Я думаю, что тут просто без вариантов. Кроме того, еще есть Европейский Суд по правам человека. Поэтому здесь достаточно много оснований быть оптимистичными.

Но сам факт, конечно, печален, потому, что он означает, что человек, получив убежище в одной из стран Евросоюза, должен постоянно находиться только в этой стране. И если не говорить о частном деле г-на Кетебаева, а о более системных вещах, то моя первая реакция такова: надочто-то делать с Интерполом, нужно каким-то образом усовершенствовать процедуры, потому что включение Интерпола в уголовные преследования, в которых есть политическая мотивированность, недопустимо.

- Как Вы предлагаете решить эту проблему?

- Я думаю, что официально признанный статус политбеженца на территории одной из стран Евросоюза должен автоматически исключать человека из базы Интерпола. Не должно быть так — в Польше он признан, а в Испании продолжает действовать запрос об аресте.

Этот момент относится не только к Испании, но и к Франции. Потому что мне кажется, что судебные органы в этих двух странах в недостаточной степени принимают во внимание требования международных документов по предоставлению убежища, и все то, о чем говорится в Конвенции ООО о статусе беженцев, в Европейской Конвенции о выдаче. А там очень четко прописаны требования к исключению политической составляющей из любого преследования.

Но, к сожалению, как во французском суде, так и в испанском суды на предварительных стадиях почему-то этот вопрос не рассматривают в достаточной степени внимательно. И это очень печально.

- Но может там полагаются в этом вопросе на Интерпол?

- Я думаю, что до того времени, пока мы имеем в мире диктатуры и авторитарные режимы, мы исключать политическую мотивированность преследования не можем. А если мы не можем это исключать, мы должны находить процедуры, механизмы и средства, эффективные для защиты от злоупотреблений этими режимами возможностями Интерпола, от, будем говорить прямо, геополитических и прочих соображений высоких договаривающихся сторон. То есть  нужны такие механизмы, которые обеспечивали бы четкое соблюдение закона и исключение любой политической составляющей из преследования того или иного лица.  Эти проблемы стоят и перед мировым сообществом, и перед правозащитным сообществом.

- Вы эту ситуацию  уже обсуждали с европейскими правозащитниками?

- Конечно. Хотя перед новым годом все достаточно сложно — народ в отпусках. Но я уже связался со своими друзьями в  европейских странах, и реакция у всех достаточно шоковая, потому что мы в очередной раз столкнулись с проблемами в Европе, которых, казалось бы, уже не должно быть.

За последние лет 40-50 в Европе наши убежище достаточно большое количество советских диссидентов, и людей, которые бежали из разных стран из-за разного рода преследований. Европа в этом плане служила достаточно надежным местом, где возможно было доказать, что преследования носят политический характер, и они не могут рассматриваться без учета этого обстоятельства. Однако сейчас мы начинаем раз за разом оказываться в ситуации, где эти общие принципы перестают работать.

Это вызывает озабоченность не только в связи с судьбой конкретного человека — Муратбека Кетебаева, а это вызывает озабоченность в целом. Ибо показывает недостатки, которые существуют даже в судебных системах стран, где эти институты независимы и достаточно развиты. Поэтому я уверен, что реакция от правозащитников будет. И дело Муратбека Кетебаева будет одним из важных событий, важных процессов  начала следующего года, к которому будет приковано самое пристальное внимание.

- Спасибо за разъяснения.

Беседовала Евгения Мажитова

Источник: Республика, 31.12.2014